Коростелиный день или мой первый день летне-осенней охоты 2001 года.
Для истинного охотника открытие сезона – настоящий праздник, особенно если у него есть работающая собака. К великому моему сожалению охота в Орехово-Зуевскеом районе Московской области, как и “обычно”, не была открыта вовремя из-за пожаров. Трудно понять логику районных администраций, которые каждый год безуспешно пытаются бороться с пожарами путем запрещения открытия охоты. Рыбаки, туристы, грибники, сборщики ягод толпами ходят в лес и ничего, а вот охотникам, наиболее организованным и сознательным из всех перечисленных категорий граждан -– ни-ни. Ведь можно же в конце концов в путевку вписать, что разведение костров в угодьях категорически запрещено и штрафовать тех, кто нарушает эти требования. Фактически были сорваны все планы, которые строились в голове целую зиму. Трижды переносился отпуск, улетел в теплые края дупель, запрещена охота на тетерева – одного из основных объектов охоты. В соседнем Шатурском районе охота, как в плохом сне, то открывалась, то закрывалась, поэтому охота для меня началась значительно позже, чем для многих других охотников Подмосковья. И все же этот прекрасный день наступил. На дворе 11 сентября, раннее утро. Я в полном снаряжении с любимой первопольной собакой Норой на старой “четверке” подъезжаю к охотничьей базе “Воймежная”. Нора – молодая, энергичная собака породы курцхаар или, как ее ласково называет мой сын, курцхаринка. Долго жду егеря, от него позже узнаю, что охоту в Щатурском районе временно опять закрыли до особого распоряжения. Спрашиваю, что же делать? Ведь у меня куплена на 5 дней путевка и лицензия. Ответ егеря прозвучал неоднозначно. Для себя решил так, все документы у меня в порядке – значит юридически имею право охотиться. В этих местах я был впервые и рассказы моих знакомых о том, что здесь удобно охотиться с легавой меня окрылили. То, что я увидел в натуре, привело меня в состояние легкого замешательства. Луговые карты, которые обычно выкашивались, в этом году представляли собой заросли злаково-осоковой растительности с мощным вкраплением сорняков типа бодяга и мышиного горошка, к которым для полной композиции был добавлен люпин. Вся эта стена возвышалась над поверхностью земли не менее чем на метр, а иногда и выше. Было понятно, что в таких угодьях рассчитывать на легкую охоту не приходится, но делать было нечего, тем более, что и я и моя Нора — мы оба были к тому времени крайне “больны” той самой болезнью, которая в народе именуется “пуще неволи”. После команды “ищи”, натерпевшаяся по охоте собака мгновенно скрылась в густой растительности, и тут я понял, что охота предстоит не совсем обычная, так как собаки не видно и ее место нахождение можно было угадывать только по шевелящейся траве. Сразу вспомнилась статья в “Охотничьей газете” про охоту с легавыми во Франции, где собакам к ошейнику одевают колокольчик и по отсутствию звона можно судить о том , что собака стоит в стойке. Колокольчика у меня не было и пришлось применять “рашен смекалку”: свистнул в свисток — собака бежит в обратном направлении, если после свистка собака не бежит – значит она стоит в стойке и ее самому надо искать. Не очень просто, но другого выбора не было. Зайдя против ветра на одну из карт, пустил собаку в поиск и двинулся сам, предварительно надев болотные сапоги. Уже через 5 минут я весь был уже мокрый, как от обильной росы, так и от пота (яркое солнце при температуре около 200С сделали свое дело). Пройдя около одного километра по карте и не найдя никакой пернатой живности, мы подошли к островку более зеленой растительности, находящейся в небольшой низинке. Нора на полном ходу резко остановилась, пригнув голову к земле, указывая направление на затаившуюся птицу. По характерной стойке я понял, что собака стоит по коростелю. Команда “вперед”, довольно тугая подводка и из травы поднимается коростель. Отпускаю на 25-30 метров и стреляю, птица падает в густой траве. В очередной раз в азарте забываю крикнуть перед выстрелом “даун”, но собака, давно понявшая азы натаски, лежит в траве и ждет дальнейших указаний. Команда “подай”, несколько минут ожиданий и вот он – первый трофей у меня в руках. Коростель необычного ярко рыжего оперения, довольно крупный и сильно жирный. В таком духе наша охота продолжалась без перерыва около трех часов. За это время нам удалось добыть еще двух коростелей. После небольшого перерыва продолжаем наши мытарства по джунглям растительности. Ноги все время заплетаются в “лианах” мышиного горошка, несколько раз падал, пот льется уже ручьями. Во время очередного падения – подъема вспомнились ровные выкошенные карты поймы Москвы реки Раменского охотхозяйства, буквально напичканные жирными медлительными дупелями, азартный бег собаки “челноком” и огромное удовольствие, которое испытываешь от работы собаки. Здесь все не так, но это реальная жизнь, реальная охота. К восьми часам вечера “батарейки” и моей “неутомимой” собаки начали заканчиваться и ее резвый галоп начал плавно переходить на рысь и, чуть позже, на шаг. В азарте не заметил, как прошел день, что хочется есть, что жутко устал и ноги стерты до мозолей. При взгляде на собаку становиться еще хуже — нос, губы и соски на животе разрезаны осокой до крови, глаза забиты семенами злаков и сильно слезятся, но продолжают предано смотреть на хозяина.
Подвожу итоги этого непростого, но, как и все дни, проведенные на охоте с собакой, прекрасного дня. Добыто восемь коростелей и не было ни одной встречи с какой-либо другой дичью – воистину коростелиный день. Надо отдать должное собаке, а точнее ее работоспособности в нестандартных условиях, что вероятно свойственно всем породам континентальных легавых. Даже в конце дня уставшая собака, как только начинает прихватывать запах дичи заново оживает и начинает азартно отрабатывать очередную птицу. Не даром среди охотников они слывут наиболее добычливыми среди разных пород легавых. Сила, выносливость, разумность поведения и послушание наряду с чутьистостью, напористостью и азартностью делают этих собак наиболее приспособленными для охоты в России, а потому наиболее популярными.
Этот трудный, но по своему интересный день, останется в моей памяти на долгие годы.