Пришла долгожданная весна. Стало пригревать солнышко. Снег вдоль дорог с каждым днем неумолимо исчезал и все больше стал походить на куски черной земли. Ветер сменился с северного на южный и это давало надежду на скорое появление пролетных гусей и уток. Серега Ершов с юных лет хорошо знал и любил весеннюю охоту на гусей. Готовясь к ней Серега накрутил несколько десятков надежных патронов, снарядив их проверенным порохом и крупной дробью домашнего производства. Экипировка Сереги соответствовала его облику – была также, как и он не очень молода и не очень стара и, также как он, немного потерта жизнью. Старая видавшая виды телогрейка, подпоясанная старым солдатским ремнем, переходила в затертые штаны неопределенного цвета и все это снизу заканчивалось высокими резиновыми сапогами нечитаемого размера, а сверху дополнялось чуть побитой молью шапкой ушанкой, сшитой из уже невозможного для идентификации пушного зверя. Изюминкой этой экипировки служили белые пуховые носки, подаренные Сереге несколько лет тому назад на день рождение его родной сестрой Соней, жившей в соседней деревне. Носками этими Серега очень дорожил и берег их как зеницу ока. Но охота – дело первостепенной важности и в этом году он решил, что пришло время пустить их в действо.

Было еще темно, когда Серега стал осторожно пробираться к большой луже, образовавшейся посреди пахотного поля в нескольких километрах от деревни. Лужа эта уже в течение многих лет служила пристанищем пролетных гусей и уток, стремящихся добраться с мест зимовок до мест гнездования. Подойти к ней по морозцу не представляло никаких проблем, и Серега уже через полчаса был у намеченной цели. К великому сожалению, ни гусей, ни уток на луже не было, лишь огромная луна отражалась в воде, показывая свое величие и преимущество перед более мелкими и менее яркими чем она звездами. Немного постояв в ожидании, Серега решил отойти несколько в сторону от лужи и спрятаться за кустами ивняка, разросшимися плотным кольцом вокруг лужи. Время шло, уже начал сереть небосклон, но гусей все не было. К этому времени внутренний голос Сереги уже окончательно проснулся и начал с некоторой долей надоедливости подталкивать охотника к тому, чтобы он в очередной раз полюбовался подарком сестры. Серега снял сапоги и, любуясь бесподобно белыми носками, начал слегка прогуливаться по предварительно расстеленному с любовью коврику из полиуретана. Постояв около часа и напряженно вслушиваясь в приносящие ветром звуки пробуждающейся природы, Серега сначала почувствовал, а потом услышал милые сердцу каждого охотника звуки – отдаленный крики приближающейся стаи гусей. Ожидание длилось не долго, стая мощно прошла прямо над головой нашего охотника. Торопливый дуплет, от которого Серега слегка присел, смог поразить только одного летящего гуся, да и то не смертельно. Гусь, спланировав на вспаханное поле, приземлился и что есть мочи помчался прочь. Забыв про все на свете и, конечно, про свои сногсшибательные носки Серега рванул за птицей подобно снаряду, выпущенному из пращи. Уже через несколько секунд погони Серега, споткнувшись, плашмя грохнулся на уже успевший раскиснуть чернозем…

Фразы, обогащенные эпитетами, в течение нескольких минут сыпались из Серегиного нутра подобно водопаду, тем не менее, он нашел в себе силы подняться и во всей своей неподражаемой красе продолжить преследование злостной птицы. Бежать быстро было практически невозможно. Серега то пытался бежать, то падал, то полз, то опять бежал. Надо сказать, что у гуся были явные преимущества перед Серегой в плане бега по раскисшей весенней пашне, и вскоре гусь безнадежно оторвался от преследователя. Только сейчас охотник понял всю бессмысленность своего положения — в пылу азарта он уронил ружье в месте первого падения, а добрать или догнать подранка уже не было сил. Дорога к дому по понятным причинам заняла намного больше времени, чем на охоту. Серега шел весь покрытый грязью в одном когда-то белом носке из козьей шерсти, держа в одной руке ружье с забитыми грязью стволами, а в другой чистые внутри и снаружи охотничьи сапоги. Внутренний голос нашего героя в этот момент, как всегда, скромно молчал, готовясь к очередным приключениям.