Чаплыгинские охоты сезона 2011

Слишком долго в этом году не приходила весна. Зима из последних сил сопротивлялась ее появлению – на дворе уже пошла вторая декада апреля, а за окном то снег, то дождь со снегом, то очередной мороз, сводящий на нет все старания весны. Ожидание охоты стало просто невыносимо. Каждый свой рабочий день уже на протяжении последних двух недель начинаю с просмотра на компьютере погоды в Московской области и близких к ней областях средней полосы. Последние пять лет весенняя охота у меня начинается с Липецкой области, потом она плавно перемещается в Тульскую, Рязанскую и Московскую области. В этом году весенняя охота проходила, так сказать, по сокращенному сценарию с посещением только двух областей: Липецкой и Московской.

Дорога на охоту.

Дорога от Москвы до города Чаплыгина Липецкой области и обратно произвела неизгладимое впечатление. Сразу после старорусского города Михайлова Рязанской области дорога по какому-то волшебству, а еще вероятнее, по чьему-то раздолбайству, просто исчезла. Вереница машин, растянувшись на несколько километров, двигалась со скоростью неторопливо бредущего, созерцающего окружающий мир, человека. Сразу после этого куска дороги начиналось вполне приличное шоссе протяженностью в несколько километров. В таком чередовании дорога шла почти до самого поворота на Чаплыгин. Интересно было наблюдать, как «господа» полицейские охотятся на одуревших от таких дорог водителей. Там, где начиналась хорошая дорога, почти везде были выставлены знаки, ограничивающие скорость движения 50 км. – там их и ожидала засада высококвалифицированных профессионалов в погонах. Редкий водитель смог уйти от точного выстрела радара смышленых блюстителей правопорядка на дороге. Ваш покорный слуга, наученный ранее горьким опытом, не превышал допустимые пределы скорости езды и, потому, смог вполне успешно преодолеть расстояние в 360 км «всего» за шесть часов езды.

По приезду в Чаплыгин меня уже ждали мои хорошие знакомые Роман и Володя – друзья моего друга по охоте и соседа по даче Стаса. Сам Стас, не без финансовых потерь преодолевший кордоны ГБДД, прибыл в Чаплыгин позже меня, хотя моя одиннадцатая модель «Жигулей»  явно уступала по всем возможным и невозможным характеристикам его «Поршу Кайону». Следует сказать, что к моменту нашего приезда, охота в Липецкой области была уже открыта более недели и вся информация о прилетевшей дичи и результатам начала охоты, была нам любезно передана из уст начальника местного охотнадзора Щукина Алексея. Он же без всяких проблем и проволочек помог нам с оформлением необходимых для охоты документов. Проехав еще около сорока километров, мы добрались до дома наших старых знакомых, являющихся родителями Романа, Игоря и Валентины – удивительно приятных, добродушных и гостеприимных людей, к которым всегда хочется приехать снова.

Охота.

Еще по дороге из Чаплыгина в деревню обратил внимание на то, что поля, где хоть немного осталось какой-либо растительности, почти лишились снежного покрова, а вспаханные поля и поля с озимыми оставались покрыты толстым (до 30 см.) снегом. Со слов местных охотников, утки уже появились в достаточном количестве, а гусь, по каким-то причинам, значительно задерживается. Надо сказать, что проблема изменения маршрутов весенней миграции гусей привлекла внимание орнитологов многих стран в последнее время. Было отмечено, что гуси, подвергаясь активному прессингу со стороны охотников в давно облюбованным ими местах отдыха во время миграции, начали менять свои маршруты. Например, в том же Чаплыгинском районе Липецкой области, на полях с озимыми еще лет пять-десять назад можно было наблюдать многотысячные стаи пролетных гусей, теперь же великим счастьем можно считать обнаружение поля, где кормится несколько десятков пролетных гусей.

Гуси, конечно, вещь замечательная, но я всегда был большим любителем охоты на селезня с подсадной уткой и потому еще в Москве строил большие планы касательно именно этой охоты, поэтому на охоту в Липецкую область со мной приехали две проверенные в «боях» утки по имени Даша и Варя.   На общественном совете местных охотников было решено провести вечернюю охоту именно с упором на охоту с подсадными утками. Поскольку обилие снега на полях и низкие ночные температуры препятствовали образование больших луж на полях, так любимых пролетными утками, то решено было поехать на охоту в пойму разлившейся к тому моменту местной реке под названием Ранова. Надо сказать, что эта река произвела на меня потрясающее впечатление. Река Ранова протекает по границе Липецкой и Рязанской областей, образуя местами чудесной красоты пойму и старицы. Весной при разливе она подтапливает прилегающие к ней луга и леса, создавая благоприятные условия для отдыха пролетных стай уток. Собравшись вечером в условленном месте, тронулись к месту охоты на двух машинах, несколько отличающихся от тех мощных внедорожников, на которых сейчас рассекают пространства родной страны, например, московские охотники. Мы выехали на старой видавшей виды двадцать первой «Волге», у которой, казалось, кроме кузова, мотора и колес ничего не было и не менее умудренным опытом Луазике, каким-то непонятным образом уцелевшем еще с советских времен. Ребята водители меня просто покорили своими навыками преодоления непреодолимых препятствий. Луазик, как внедорожник, был выше всяких похвал, но «Волга» … Она умудрялась проезжать там, где дороги вовсе не было, а была липкая грязь, снег и вода. При очередном форсировании лужи или сугроба снега с губ вырывались различные возгласы восхищения, на что водитель этого чудо транспорта Володя с чувством глубокого удовлетворения произносил одну и ту же фразу – «Так ведь это же «Волга». После таких слов душа начинала согреваться от ощущения, что наши советские машины действительно были самые лучшие машины в мире.

Приехали на место с большим запасом по времени. В предполагаемом месте охоты река вытекала из пойменного леса, делала крутой изгиб, образуя затопленную и поросшую отдельными кустами ивы, пойму и вновь уходила в лес. Фактически все водное пространство за исключением самого русла реки к моменту нашего приезда еще было покрыто довольно толстым слоем льда и снега. Один берег реки был пологим и сливался с поймой, а второй возвышался над урезом реки метров на пять-шесть. До начала охоты еще было около часа времени и все мы, собравшись в кружок, провели это время за неторопливой беседой, наслаждаясь красотой засыпающего дня, попивая крепко заваренный ароматный чай.   Где-то в начале девятого, по предварительной договоренности, выпустили на воду сразу всех подсадных уток, а их было аж шесть штук. Все утки, подзадоривая друг друга, сразу энергично заработали. Начался настоящий концерт, на котором мне еще никогда не доводилось побывать. Через какое-то время я точно понял, что все хорошо в меру. И одиночные селезни, и пары кряковых, а также стайки свиязей все заходили на посадку, но никто не решался сесть к какой-то конкретной утке. Вся эта какофония продолжалась до полной темноты. Следует заметить, что некоторые дикие утки, особенно из семейных пар, крякали, нисколько не уступая нашим подсадным, а иногда по темпераменту и превосходя их. Вероятно, только таким способом они могли удержать своих любвеобильных кавалеров рядом с собой. Ни один из охотников не произвел ни одного выстрела, хотя утром того же дня, со слов ребят, ими было добыто на четверых человек девять селезней кряквы. Пришло время отправляться на ночлег в деревню. Несколько охотников решили остаться до утра и покараулить в шалашах гусей, которые из-за отсутствия воды на полях, могли с большой вероятностью сесть на воду разлившейся Рановы. Рано утром мы узнали, что расчеты оказались верными и ночью, действительно, на воду села стая белолобых гусей, трех из которых удалось добыть. Один гусь, добытый Виктором, оказался кольцован двумя кольцами. На лапе можно было легко прочитать номер и место кольцевания – город Арнхем, Голландия. На шее этого гуся было одето еще одно пластиковое кольцо с большими буквами «RL и S». Оказалось, что местным охотникам удается почти каждый год добывать гусей, окольцованных именно в Голландии.

Утренняя и вечерняя охоты в тот день прошла по сценарию вечерней охоты предыдущего дня – на шесть человек был добыт лишь один селезень. Дичи было явно не так много, как хотелось бы, если не считать отдельные стаи гусей, проходивших на большой высоте в направлении с юго-запада на северо-восток, да отдельные небольшие стайки свиязей. Сидя в шалаше, устроенном на берегу реки в отдалении от леса, за вечернюю зорьку подсознательно насчитал не менее четырех пролетов вальдшнепа, хорканье которого хорошо было слышно в вечерней тишине, что указывало на активный пролет этих куликов, несмотря на ночные холода и отсутствия близко расположенного леса.

К сожалению, эта охота не стала той, об ярких моментах которой потом долго приходиться вспоминать, но охота есть охота, и не все зависит от охотника.

Утром следующего дня по объективным причинам мне пришлось покинуть гостеприимную липецкую землю и уехать домой в Москву с надеждой на новую встречу с этими чудесными местами, населенными не менее чудесными людьми, многие из которых наделены природной страстью под названием Охота.